Cлово "РУССКИЙ"

Часть текста: первой публикации (с поправками по авторизованным писарским копиям). Впервые опубликовано: глава VII («Необыкновенный завтрак») части второй («Похождения русского Жилблаза»), с другим вариантом начала и под тем же названием — ОЗ, 1843, № 11, отд. I, с. 319–341, с подписью: «Н. Некрасов»; отрывок, под названием «Петербургские углы», из главы V («О петербургских углах и о почтенных постояльцах, которые в них помещаются») части первой — ФП, ч. 1, с. 254–303, с подписью: «Н. Некрасов»; почти полностью — Некрасов. Тростников, с. 51–279. В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. VI. Известны следующие автографы романа. Черновой автограф («Итак, после долгих размышлений ~ отец тебе, твой родной отец…») — ГБЛ, ф. 195, М 5758. 1, л. 1-153. Рукопись, без начала и конца, без заглавия и даты, с большим количеством исправлений и зачеркиваний, с дополнениями на ...

2. Мережковский Д. С.: Две тайны русской поэзии. Некрасов и Тютчев

Входимость: 87. Размер: 141кб.

Часть текста: поэты". "Второстепенные,-- объясняет Некрасов,-- не по степени достоинства, а по степени известности". Тогда еще самое имя Тютчева не было известно: в пушкинском "Современнике" 30-х годов он подписывал "Ф. Т.". По поводу "Осеннего вечера": Есть в светлости осенних вечеров Умильная, таинственная прелесть... "... каждый стих хватает за сердце,-- говорит Некрасов,-- как хватают за сердце в иную минуту беспорядочные, внезапно набегающие порывы ветра; их и слушать больно, и перестать слушать жаль". Недаром услышал Некрасов у Тютчева эти звуки ветра осеннего: ведь его же собственная песнь родилась из той же музыки: Если пасмурен день, если ночь не светла, Если ветер осенний бушует... Из той же музыки ветра ночного: О чем ты воешь, ветр ночной, О чем так сетуешь безумно? Для Некрасова - о муке рабства, о воле человеческой; для Тютчева - тоже о воле, но иной, нечеловеческой - о "древнем хаосе". "Впечатление, которое испытываешь при чтении этих стихов,-- продолжает Некрасов,-- можно сравнить с чувством, какое овладевает человеком у постели молодой умирающей женщины, в которую он был влюблен". Смерть и влюбленность. Вся природа - сквозь смерть и влюбленность. О ты, последняя любовь, Ты и блаженство, и безнадежность! Этими двумя намеками - на бурю смерти, бурю хаоса, и на влюбленность, начало космоса,-- проникает Некрасов в тайну Тютчева, как никто из критиков. "Вот почему мы нисколько не задумались поставить Ф. Т. рядом с...

3. Предисловия и примечания редакции "Современника" 1847 - 1854 гг.

Входимость: 80. Размер: 99кб.

Часть текста: европейские журналы, она переведена на немецкий язык. Поэтому «Современник» считает обя- занностию познакомить своих читателей с новым трудом г. Ламартина. В предлагаемом эпизоде, который взят из IV тома этой истории, уже несколько обнаруживается взгляд автора на эпоху революции и на некоторых из замечательных ее действователей. Этот эпизод, как и другие отрывки в истории г. Ламартина, отличается более поэтическим изложением, чем исторической истиной. Такова, говорят, и вся «История жирондистов», наполненная жаркими дифирамбами и блестящими картинами. Она будет заключаться в 6 томах. Три первые тома уже вышли, остальные должны выйти в непродолжительном времени. 5. (Предисловие к рецензии К. Д. Кавелина на «Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете». Книжки VI и VII. Москва, 1847) Мы много виноваты перед читателями, что в свое время не представили разбора 6-й книжки «Чтений», вышедшей еще в конце февраля. Разные причины помешали нам дать подробное обозрение этого во всех отношениях замечательного издания, а отозваться кое-как нам не хотелось. С каждой книжкой «Чтения» становятся интереснее и приобретают большую важность. Это налагает на журнал обязанность рассматривать их тщательнее. 6. (Примечание к статье «Письма Н. Ф. Павлова к Н. В. Гоголю») Представляя нашим читателям напечатанные первоначально в «Московских ведомостях» «Письма Н. Ф. Павлова к Гоголю», которые по глубоко верному взгляду и мастерству изложения могут назваться образцом благородной полемики, мы благодарим автора за дозволение перепечатать их в нашем журнале. 7— 8. (Примечания к статье В. Г....

4. Николай Скатов. Некрасов. (часть 9)

Входимость: 77. Размер: 119кб.

Часть текста: становилась если не мировой, то уже полумировой. Одним из таких деятелей был Тютчев. Именно ему ярче прочих рисовался захватывающий образ России, объединенной и несущей начала единения и братства миру. Вообще такая грандиозная Россия с ее решающим участием в европейских судьбах до поры до времени питала многие надежды и иллюзии многих. Тому же Тютчеву борьба России с Западом мыслилась почти апокалипсически: начавшаяся Крымская, хотя Крымом и не ограничившаяся, война эти настроения бесконечно оживляла и усиливала: Великих зрелищ, мировых судеб Поставлены мы зрителями ныне: Исконные, кровавые враги, Соединясь, идут против России, Пожар войны полмира обхватил, И заревом зловещим осветились Деяния держав миролюбивых... Обращены в позорище вражды Моря и суша... Медленно и глухо К нам двинулись громады кораблей, Хвастливо предрекая нашу гибель, И наконец, приблизились - стоят Пред укрепленной русскою твердыней... И ныне в урне роковой лежат Два жребия... и наступает время, Когда решитель мира и войны Исторгнет их всесильною рукой И свету потрясенному покажет. Вот эти стихи можно было бы назвать концентрированным поэтическим выражением тютчевского восприятия событий. Но принадлежат эти стихи не Тютчеву, а... Некрасову. Иллюзия принадлежности стихотворения Тютчеву была столь полной, что в 1890 году газета "Новое время" перепечатала его как...

5. Скатов Н. Н.: Некрасов. "О Русь!.. "

Входимость: 77. Размер: 138кб.

Часть текста: объявили войну России Франция, Англия... Все севернее, все ближе и горячее. Всеевропейское противостояние России уже давно ощущалось и осмысливалось людьми общегосударственного мышления и поэтического тоже. Еще в пушкинском «Клеветникам России» сформулированный вызов: «Вы грозны на словах, попробуйте на деле», был принят. Враги попробовали «на деле». Немногие публицисты и современные государственные деятели, глобально мыслившие, пытались охватить грандиозный масштаб событий: тем более, что война становилась если не мировой, то уже полумировой. Одним из таких деятелей был Тютчев. Именно ему ярче прочих рисовался захватывающий образ России, объединенной и несущей начала единения и братства миру. Вообще такая грандиозная Россия с ее решающим участием в европейских судьбах до поры до времени питала многие надежды и иллюзии многих. Тому же Тютчеву борьба России с Западом мыслилась почти апокалипсически: начавшаяся Крымская, хотя Крымом и не ограничившаяся, война эти настроения бесконечно оживляла и усиливала: Великих зрелищ, мировых судеб Поставлены мы зрителями ныне: Исконные, кровавые враги, Соединясь, идут против России, Пожар войны полмира обхватил, И заревом зловещим осветились Деяния держав миролюбивых... Обращены в позорище вражды Моря и суша... Медленно и глухо К нам двинулись громады кораблей, Хвастливо предрекая нашу гибель, И наконец, приблизились — стоят Пред укрепленной русскою твердыней... И ныне в урне роковой лежат Два жребия... и наступает время, Когда решитель мира и войны Исторгнет их всесильною рукой И свету потрясенному покажет. Вот эти стихи можно было бы назвать концентрированным поэтическим выражением тютчевского восприятия событий. Но принадлежат эти стихи не Тютчеву, а... Некрасову. Иллюзия принадлежности стихотворения Тютчеву была столь полной, что в 1890 году газета «Новое время»...